"Даo & Молко: дуэт завоевывает вершины"

© Перевод Rousse для Placebo Russia

Полная или частичная перепечатка допускается только с разрешения переводчика.

Сейчас, когда позиции рока в целом и поп-музыки в частности немного оживают в чартах – и это несмотря на кризис в звукозаписывающей индустрии, – Этьен Дао (Etienne Daho - французский певец, автор песен и музыкальный продюсер. – прим. пер.) решает вернуться после трехлетнего отсутствия и подразнить местного слушателя новым альбомом.

Со своей стороны, Брайан Молко находится в той позиции, благодаря которой он, пусть и невольно и неохотно, вместе со своей группой Placebo в восприятии многих является самым успешным представителем этого же жанра [поп]. Отсюда и возникла идея устроить дебаты – обсуждение ими двоими сущности, духа и манеры этого непотопляемого музыкального жанра.

В студиях Daguerre, что в 14-м округе [Парижа], заметное движение. Этьен Дао и Брайан Молко из Placebo должны сниматься здесь в совместной фотосессии, так что повсюду стоит шум и гам. Брайан пришел сюда первым и сейчас налаживает знакомства с персоналом с помощью бутылки водки и убивает время в ожидании Этьена, который заканчивает сведение своего нового диска на другом конце Парижа. Он приезжает вскоре и, когда эти двое наконец пересекаются, их встреча сопровождается горячими объятиями. «Это забавная история, вспоминает Брайан. Я праздновал свое 30-летие в Лондоне. До этого у меня не было такого большого праздника, такой грандиозной «вечеринки-сюрприза»! Это было впервые, и впервые в жизни у меня было достаточно места, чтобы устроить такой праздник. На самом деле это должно было произойти именно в 30! Так что я сказал себе тогда: «Уж на этот раз я оторвусь!» и пригласил Эди Слимана (Hedi Slimane – французский фэшн-дизайнер. – прим. пер.) из Дома Christian Dior. И он пришел вместе с Нилом Теннантом (Neil Tennant) из Pet Shop Boys и Этьеном. Я в тот вечер выполнял обязанности «швейцара», так что видел, как они пришли вместе, и мне стало интересно, что он здесь делает. Я помню, как сказал ему: (жеманным голосом) «Мсье Дао, что вы делаете у меня дома?» (смеется). Но это был большой сюрприз, потому что мы до этого совсем не были знакомы. Мы неплохо пообщались тогда, было довольно классно. С тех пор мы продолжаем встречаться так же «сюрпризно».

На самом деле отношения между ними начались гораздо раньше, потому как до этого, на сеансе макияжа, Брайан признался нам: «Когда я рос в Люксембурге, в 80-е, Этьен был повсюду: по ТВ, на радио. От него невозможно было скрыться! В частности, я вспоминаю песню ‘Epaule Tatto’». И, как позже добавил Этьен, «и сейчас тебе тоже от меня не скрыться!».

Давайте сразу приступим к самому главному: вы считаете себя поп-артистами?

Этьен Дао: О да, определенно да.

Брайан Молко: (очень сухо) Вовсе нет. Я себя считаю рок-н-ролльным артистом. И это для меня очень важно (он начинает хохотать, видя выражения наших лиц, немного изумленные такой твердой и непоколебимой позицией).

Ну ладно, тогда интервью закончено, спасибо...

Брайан: Нет, нет, вовсе нет. Это совсем не значит, что я не люблю поп. Я обожаю поп. Но поп-музыка это что-то сакральное, и потому меня бесит то, что происходит в ней сегодня. Все эти проекты по поиску новых звезд типа ‘Pop Idol’ в Англии. Их следовало бы назвать проектами по поиску певцов для караоке. Это надругательство над поп-музыкой как над жанром, и также оскорбление ее слушателей.

Этьен: Я полагаю, что такого рода передачи адресованы аудитории в возрасте от 12 до 15 лет, и СМИ несут большую ответственность за то, что создают видимость, будто во всей Франции есть только 12-15-летняя аудитория, и все слушают вот это. Масс-медиа ответственны за то, что уделяют этому слишком большое внимание и позволяют делать звезд из совсем юных подростков, которые только-только начинают жить. Я не имею ничего против того, что молодые люди мечтают быть знаменитыми. Но чтобы стать звездой, нужны две основополагающие вещи: прежде всего талант, и много труда. (Брайан охотно соглашается с ним: «Да, это так, совершенно точно!»). А они позволят им поверить, что всему можно научиться за 15 дней в каком-нибудь замке. Этому мастерству мы учимся всю свою жизнь. Мне кажется, что такие люди, как Rolling Stones или David Bowie – если взять за пример двух артистов с очень долгими карьерами – никогда не прекращают учиться. К тому же этой профессии учишься на практике, в процессе работы, а не в школе.

Что меня еще смущает во всем этом, так это то, что все они – просто исполнители. Я ничего не имею против исполнителей – такие из них, как Дасти Спрингфилд (Dusty Springfield – английская певица. – прим. пер.) – великие в моих глазах, но писать свои собственные песни, свою музыку, проявлять в этом грани своей глубокой личности, это очень важно. Это то, что задевает слушателей. Так что я считаю такие проекты несправедливыми по отношению к тем артистам, кому действительно есть что сказать.

Брайан: СМИ вас обманывают, и это создает некий социальный феномен, я называю его «зависть знаменитости», который приводит к тому, что молодые девушки начинают думать, что к 21 году они смогут выйти замуж за футболиста и будут мегабогатыми, ничего при этом не делая. Этьен прав, этому действительно нужно учиться, по-настоящему много работать. Но меня также бесит, что есть определенная часть шоу-бизнеса, которая ложится под телеканалы, которые ложатся под телефонные компании. И все они получают колоссальный бонус, огромные зарплаты – за то, что манипулируют восприимчивыми и впечатлительными молодыми людьми, говоря им: «Тебе достаточно просто выиграть, и ты будешь звездой всю оставшуюся жизнь». Но это вовсе не так.

Этьен: Это огромная ложь. Мы поговорим об этом через 5 лет. Все эти молоденькие звездочки к тому времени будут сильно разочарованы. На самом деле их учат только тому, как хотеть быть известными. А «быть известным» - ничего не значит (Брайан снова активно соглашается). По крайней мере, это самый неприятный аспект этой профессии. Что по-настоящему интересно, так это творчество, концерты... эта творческая работа позволяет легче переносить статус звезды.

Брайан: Известность это «рыночная» штука, нечто, имеющее ценность в социальном плане. Но, если честно, это что-то очень призрачное и преходящее. Двадцать лет назад, когда мальчишку спрашивали, кем он хочет быть, он отвечал «пожарником», ну или кем-то в этом роде. Сейчас он отвечает: «Я хочу быть знаменитостью». Но что такое в сущности известность? Вот это вопрос. И что хорошего она дает обществу? Почти ничего. И именно это меня и возмущает, потому как я считаю поп-музыку чем-то возвышенным; слушать хороший поп это почти как иметь религиозный опыт, это что-то запредельное. И в этом назначение поп-музыки: заставить тебя забыть о жизненных трудностях, будничных проблемах...

Этьен: И также заставить тебя расти. Артисты в этом плане играют огромную роль, и об этом как раз сейчас стали забывать. Это их вклад в общество, и еще с незапамятных времен он был очень важен. Сегодня они делают продукт, ориентируясь исключительно на маркетинговые требования. Но функция артиста намного шире, чем это, он должен заставлять чувствовать, размышлять, расти над собой. Все люди [артисты], которых я любил, которые многое значили для меня, и я думаю, что у тебя, Брайан, было точно так же, все они действительно заставляли меня расти над собой, показали мне дорогу.

В том числе так называемые поп-артисты?

Этьен: Все без исключения артисты, потому что понятие поп-музыки, оно немного ограничено и, ясное дело, что мое восприятие и понимание попа будет отличаться от понимания Брайана, потому как меня окружает французская культура, его – англо-саксонская. Англо-саксонская поп-музыка – это нечто иное. На самом деле, когда я определил себя как поп-артиста, я сделал это для того, чтобы провести грань с тем, что обычно называют варьете, которое, в общем-то, тоже может быть весьма достойным. В этом жанре есть свои представители, которые мне очень нравятся, которых я нахожу достойными, как Брель например, но нужно было провести эту черту, чтобы дать понять, что я не являюсь частью этого тухлого, загнивающего варьете.

Брайан: Как Далида, например! [Я пытаюсь возразить, но он меня не слушает, - прим. ред.]. Но это правда, в США и Англии такого жанра нет. Более близкий к французскому варьете жанр там это, наверное, кантри-музыка... Но кантри это также такие люди, как Джонни Кэш (Johnny Cash – американский певец, знаковая фигура в кантри-музыке второй половины ХХ века. – прим. пер.), который недавно нас покинул и который открыл для меня кантри, научил любить такую музыку.

Этьен: Это еще и Пэтси Клайн (Patsy Cline), Хэнк Уильямс (Hanks Williams). Обожаю Хэнка Уильямса.

Брайан: Да? Ну мы вообще-то здесь для того, чтобы говорить о поп-музыке, а не о кантри (смеется).

Этьен: Хорошо, давайте определим, что такое поп.

Брайан: Это музыка, которая популярна, нет?

Этьен: Но это очень пространное определение, которое себя уже давно скомпрометировало.

Брайан: Дэвид Боуи это поп? Poison это тоже поп-музыка?

Этьен: Вот, кстати, да. Очень хороший вопрос.

Мне кажется, Брайан, что ты уже очертил границы поп-музыки, сказав, что ты рок-н-ролльный артист и что поп это что-то сакральное...

Брайан: Но рок-н-ролл тоже сакральный. Такой же сакральный, как и поп. Тут вопрос предназначения. Функция поп-музыки – это развлекать, заставить забыть о заботах, заставить танцевать и веселиться.

Этьен: Да это предназначение почти любой музыки...

Брайан: Может, и нет. Рок-н-ролл... В конце концов, дерьмовые песни есть и в роке, и в поп-музыке, везде!

Этьен: Так же, как и отличные песни есть в любом жанре.

Брайан: Может быть, разница как между искусством... искусством и развлечением. Поп-музыка заставляет тебя забыть о проблемах, которые есть у тебя в жизни, и это искусство... рок-н-ролл, который заставляет тебя думать... о проблемах, которые есть у тебя в жизни, который протягивает тебе зеркало и смеется над тобой, который заставляет тебя думать о вещах... более мрачных, о темной стороне человеческих эмоций. Я не знаю! Я не критик, я всего лишь музыкант! А у тебя есть определение поп-музыки?

Да, есть одно (взятое из Словаря рока, издание Bouquins). Оно почти похоже на то, о чем вы только что говорили, - легкая и доступная музыка, которая должна мгновенно цеплять слушателя и как можно дольше оставаться в его памяти. Центральным в ней является мелодия. Согласны с таким определением?

Брайан: Ну, вовсе не обязательно...

Этьен: Давайте возьмем пример. ‘Sunday Morning’ Velvet [Underground] это рок или поп? Граница очень хрупкая. Я говорю об этой пластинке (первый альбом V.U. – прим. ред.), потому что на нем очень много таких... развлекательных песен, и этот диск для меня остается номером один еще со времен отрочества. Это был мой первый диск, и он до сих пор меня очень сильно волнует и задевает.

Брайан: Это первый альбом, который ты купил? (Этьен подтверждает). Ну тебе повезло, потому что моим первым диском был Thriller Майкла Джексона (безумно хохочет)!. Это очень важный альбом в истории поп-музыки, но я предпочитаю Off The Wall, и мы в Placebo его очень часто слушаем перед концертами, танцуя в гримерке под Майкла Джексона.

Этьен: Мы можем заново определить понятие поп-музыки, сказав, что это любая музыка, которая стала популярной и доступной, это может быть и рок, и рэп, и R&B. В конце концов, есть еще совсем небольшая прослойка по-настоящему экспериментальной музыки, которая не вписывается в формат поп, потому как не торкает слушателя в таких массовых масштабах. Вот эта тонкая грань между андеграундом и популярностью и является причиной того, что нас причисляют к жанру поп, мы становимся поп-артистами. Если ты зайдешь в музыкальный магазин и посмотришь на полку с пометкой «поп», то увидишь что-то вроде кладовой самой разной музыки.

Брайан: Это просто способ быть доступным как можно большему числу слушателей. На этом основывается моя аргументация. Мне кажется, что в сравнении с тобой – и это вовсе не оскорбление, а просто констатация факта – мы [Placebo] делаем немного более мрачную музыку, которая по природе своей и природе нашего звучания, возможно, более доступна, чем та музыка, которую делаешь ты. Я не хочу сказать, что было бы лучше и более достойно, если бы мы были менее доступны, но, наверное, это как раз то, в чем лично для меня заключается разница.

Более важным, чем факт быть или не быть доступным, является желание выразить свою сущность, которое определяет поп-музыку, не так ли? Когда Velvet [Underground] выпустили свой первый альбом, там была ‘Sunday Morning’, но они также поместили на него ‘The Black Angel’s Death Song’, что явно не говорит об их желании продать как можно больше дисков...

Этьен: А я слышал о том, что Лу Рид (Lou Reed) и Джон Кейл (John Cale) мечтали продавать диски большими тиражами и быть очень-очень известными. Иначе они бы не проделывали всю эту изматывающую работу, чтобы достичь этого (оба начинают смеяться).

Брайан: Я тоже не собираюсь вас обманывать и говорить, будто не хочу, чтобы Placebo стали самой великой рок-группой в мире. Когда группа говорит вам, что она не хочет быть самой великой группой в мире, это обманщики. Все хотят быть большими звездами. Но мне кажется важным сказать о том, что доступная музыка это вовсе необязательно плохая музыка.

Этьен: Существует масса альбомов, например Боба Дилана, или Aftermath Роллингов, или та же дебютная пластинка Velvet, которые вот уже на протяжении долгого времени отлично продаются и, став доступными, они вовсе не утратили своей ценности. На самом деле, главная проблема этого музыкального жанра и групп заключается в том, что когда кто-то становится очень известным, СМИ его «затаскивают» и это может закончиться усталостью, или просто испортить положение дел. Но на качестве дисков это никак не сказывается. Ну вот Coldplay, к примеру. Я обожал их первый альбом, но вокруг второго было очень много медиа-шумихи, и это уже было слишком. Даже несмотря на то, что у них хорошие песни и что я нахожу эту поп-группу очень интересной.

Брайан: Вот, кстати, надо бы спросить у Coldplay, кем они себя считают: поп- или рок-группой.

Этьен: Именно эта безмерная эксплуатация со стороны масс-медиа некоторых групп иногда сильно раздражает.

Брайан: В поп-музыке, как и в любом другом музыкальном жанре, должен присутствовать определенный уровень качества. Я отказываюсь думать, что раз это поп, значит это должно быть что-то одноразовое, как Kleenex. Как я уже говорил, так же как и рок-н-ролл, поп-музыка для меня сакральна, и если песня очень популярна, вовсе необязательно, что она должна быть жутко посредственной. Ну вот смотрите, для меня есть два человека, которые делают сегодня лучшую поп-музыку, это Beyonce Knowles (Destiny’s Child) и Justin Timberlake. У них есть все. На самом деле все. Прежде всего, фантастические песни. Потом, они умеют танцевать, они красивы, они умеют петь. Вот это настоящий поп-артист в моем представлении. Я пританцовываю всякий раз, когда слышу ‘Rock Your Body’или ‘Crazy In Love’. Никакого сравнения с Gareth Gates (победитель передачи ‘Pop Idol’. – прим. ред.). Или с этим... который победил у вас, как его зовут? Джонатан?

А как насчет Робби Уильямса (Robbie Williams)?

Брайан: Хм... может быть. Он старается (смеется). Десять баллов за усилия!

Этьен: У него есть очень хорошие песни, он очень харизматичен, хорошо поет. Он великий соблазнитель, у него есть все для того, чтобы стать главным поп-артистом десятилетия.

Брайан: Но... но у него также есть банальные вещи.

Этьен: Мы говорили о группах, которые любит Брайан, а лично я обожаю Blur, которые являются великой поп-группой, я обожаю их последний альбом. Там есть песня ‘Sweet Song’, она десятая на диске. Я бы все отдал, чтобы написать такую песню!! И да, это поп-альбом, но в нем присутствует постоянный поиск, желание заглянуть дальше, и это также часть поп-музыки, ее экспериментальная сторона. Именно поэтому понятие поп-музыки такое расплывчатое и неоднозначное.

Брайан: Да, оно неопределенное. Давайте поговорим о U2, к примеру. У нас в Placebo есть такая маленькая игра. Мы решили, что в мире была написала только одна песня, и это ‘With Or Without You’ U2. Ты можешь взять совершенно любую песню и спеть ее на мотив ‘With Or Without You’ (смеется). Мы делаем это постоянно! И я знаю, что подобная песня есть и у меня, просто я ее еще не написал. Мы постоянно в поиске ‘With Or Without You’-фактора. Это довольно экспериментальная песня на самом деле, ты можешь зайти в любой бар и пианист тебе ее сыграет. И это очень странно. Это типа того, что ты говорил о границах.

Этьен: В действительности, любой диск, пока он не станет популярным, не будет отнесен к поп-музыке и останется в своей маленькой субкатегории. И поп, как достижение определенной, довольно широкой, популярности, я считаю, что это вполне достойно, если конечно ты не перед кем не снимаешь трусов. Для меня самая настоящая и типичная поп-группа это Blondie. У них есть все: свой образ, интеллект, очень красивая женщина, но не шлюха, не глупая блондинка. То количество хитов, которые они выдали за пять лет, это просто невероятно.

Брайан: Я полностью согласен. Впрочем, я уже внес их в свой список! Я всегда привожу Blondie в качестве примера идеальной поп-музыки.

Этьен, а как по-твоему, что такое или кто такие поп-музыка для французов? 

Этьен: (ни секунды не раздумывая) Гинсбур (Gainsbourg) и Франсуаза Арди (Françoise Hardy). Что-то похожее на французскую песню, основанную на текстах и ритмике англо-саксонской поп-музыки. Именно они способствовали развитию французской поп-музыки, впрочем, их влияние и за пределами Франции сейчас огромно и признано целыми поколениями...

Беседа продолжилась на тему Abba, Мадонны, Боуи, Кайли Миноуг, соул-музыки Tamla Motown, музыки French Touch (разновидность французского хауса. – прим. пер.), а также планов выпустить двойной альбом-компиляцию поп-песен. Так что мы их больше не останавливаем. Однако заключительное слово будет за Брайаном: «Но на самом деле мы так никогда и не узнаем, что это такое – поп-музыка?».